Отчего дети академиков решили жить в глуши

Энергия города завораживает: спешащие по делам горожане, едущие машины, работающие фабрики и офисы. Кажется, что люди вот так жили всегда. Вставали утром, выпивали чашку кофе и мчались на службу. Кто же захочет поменять престижную работу и благоустроенную столичную квартиру на жизнь в захудалом селе? Можно, конечно, провести там отпуск, но возвращаться туда жить — на это способны разве что какие-нибудь романтики.

ПРИВЕТ, РОМАШКИ!
Это село, каких много в Украине, ничем особенным не отличается. Чуть более сотни хат, живут в них, как правило, пожилые люди. «Зимуют» два десятка домов, остальные заселяют в дачный сезон. Словом, село Ромашки Мироновского района на Киевщине медленно, но верно вымирало. Но год назад здесь начали покупать дома и переезжать жить молодые столичные семьи. Ромашки стали называть экопоселением.

— Мы переехали сюда, чтобы жить в экологически благоприятных условиях, в гармонии с собой и природой, — поясняет мой проводник — житель поселения Сергей.

Сам Сергей неделю работает в Киеве, на две приезжает сюда. Благо такой ритм позволяет профессия маркетолога.

— Собираюсь купить ноутбук, — делится своими планами Сергей. — Тогда уже совсем переберусь в село.

Пока же он потихоньку ремонтирует свой сельский дом, купленный, по меркам Ромашек, за целое состояние — 300 долларов. Небольшая глиняная хата: низкие потолки, стол, заваленный книгами, в углу традиционная икона.

Сергей уже успел переделать печь, а лежанку превратил в настоящую кровать с подогревом.

Коренные ромашкинцы к экоприезжим поначалу относились очень настороженно, решив, что это сектанты. Теперь же часто помогают молодым соседям, подсказывают, что и когда сеять. А иногда даже за помощью к горожанам обращаются.

РАЙ В ШАЛАШЕ
Вся экожизнь кипит вокруг хаты Оли и Пети. Именно им принадлежит идея этого поселения. Мы шагаем к ним по ярким желто-оранжево-красным осенним листьям, светит солнце, а на душе такое вселенское спокойствие и тишина. Возле хаты нас встречают Петя и Оля с полуторагодовалой дочкой на руках. Они только что купались в озере и домой пришли босиком. Кстати, босиком они собираются ходить, пока не выпадет снег. И купаться тоже. «Хотя, может, и зимой прорубь сделаем», — рассказывает Петя.

После водных процедур положен горячий чай. В хате натоплено, на полу — толстый слой сена, так что ноги утопают, и какие-то приятные детские воспоминания выплывают из закоулков памяти. Немного покосившаяся хата выглядит ухоженной: свежепобеленные стены, чистые окна. Оля заваривает травяной чай, из печи достает ароматный хлеб и запеченную тыкву.

— Это сейчас мы наш дом обжили, отремонтировали, — рассказывает Оля. — Видели бы вы, в каком состоянии мы его купили. Первые дни я даже плакала. Когда мы сюда только переехали, то и мои, и Петины родители были в шоке, особенно свекор, известный академик. А теперь в шутку он называет наш дом родовым гнездом.

Вещей в доме мало: только самое необходимое. О цивилизации напоминают фломастеры, пластмассовый горшок Ульяны и электрический чайник.

СКАЖИ МАТРИЦЕ НЕТ!
Тепло, приятно, вкусно, но все-таки непонятно, почему сильные, здоровые, образованные люди вдруг решили уехать из города, бросить работу и жить в глуши. Ведь в цивилизованном мире они были вполне успешными. За плечами Пети — восьмилетний стаж хирурга, Ольга, окончив институт, несколько лет проработала юристом.

— Устали от города, решили, что не хотим быть рабами, — объясняет Петя. — Не хотим жить в системе, в которой нужно работать, чтобы покупать. Работать и покупать — и так до бесконечности. Пока не умрешь или не сойдешь с ума. Если подумать, то человеку в этой жизни нужно ничтожно мало. Это «мало» он может добыть себе самостоятельно. Вырастить картошку, овощи и так далее.

Правда, пока ребятам помогают родители и друзья, которые частенько наведываются в Ромашки, привозят предметы первой необходимости, в том числе — еду. Запастись на зиму собственными продуктами в этом году у них получилось лишь частично.

СЕЛО С ИДЕЕЙ
Конечно, чтобы жить в селе, не обязательно создавать какие-то поселения со сложными названиями. Но для этих горожан важна собственная община с экомировоззрением. Что это значит?

— Во-первых, бережное отношение к природе. Мы отказываемся от того, что может нанести природе вред, в частности, не пашем землю. Существует много исследований, которые свидетельствуют, что перепаханная земля — мертва, — рассказывает Петя. — Во-вторых, «эко» подразумевает бережные отношения между людьми. Мы ведем здоровый образ жизни: не едим мяса, не употребляем алкоголя, не курим... Живем в единении с природой, и это наша главная идея.

Сейчас в экопоселении уже десять семей. За год появились двое малышей. По мнению Пети, через несколько лет в селе будут проживать 100—150 человек. Многие поселенцы будут работать в Киеве, как, например, маркетолог Сергей. Остальные — в экопоселении, на своих участках или в общине.

— Мы вовсе не собираемся изолироваться от общества, — утверждает Петя.
По мнению ребят, экосела — это будущее людей. Тем более, что купить хату за несколько сот долларов по силам многим из горожан.

ПРОГРАММА ДЛЯ ТИМОШЕНКО
Ни телевизора, ни радио в домах экопоселенцев нет. Новости передаются из уст в уста.

— Когда живешь на природе, каким-то чудесным образом ускоряется мысль, — делится Ольга. — Начинаешь как бы чувствовать и очень верно понимать ситуацию.

Хотя экожители считают себя аполитичными, но в доме Оли и Пети бережно хранится папка с альбомными листами, на которых написана программа по улучшению жизни Украины. Эту программу они пытались передать Юлии Тимошенко — в ту пору, когда она была еще премьер-министром. Не получилось. К примеру, они предлагают упразднить армию, реформировать школьное образование с тем, чтобы проводить совместные уроки для детей всех возрастов.

СОЦИАЛЬНЫЕ РЕФОРМАТОРЫ
Какой должна быть Украина в будущем, они решили, но ответить на вопрос, каким будет их село через несколько лет, затрудняются.

— Пока находимся в процессе создания, — говорит Петя. — Мы часто собираемся вместе и создаем образ нашего села. Постепенно этот образ становится четче, он рождается. И мы верим, что он обязательно материализуется. Насколько быстро сможет «материализоваться» гармоничное поселение, покажет время.

Но есть и опасения: прожив несколько лет, сельские романтики решат, что «не получилось», и уедут так же стремительно, как и приехали. Ведь им, в отличие от селян, есть куда возвращаться.

Возможно, экосело не будет таким гармоничным, каким его представляют создатели. Когда первый восторг и эмоции улягутся, а отсутствие канализации, газа, водопровода станет тягостной обыденностью, смогут ли они так же восхищаться, вдохновляться природой и говорить о слиянии с ней? И если творческие люди — художники, писатели, музыканты — смогут реализоваться, живя в глуши, то чем будут заниматься люди других, менее творческих профессий?

Но, с другой стороны, есть пример экодеревни «Фермы» в США, которая успешно существует вот уже 35 лет. Из маленького поселения хиппи община проделала путь до небольшого городка. Сейчас в «Ферме» — от 30 до 40 фирм, многие дома оснащены солнечными батареями. «Фермеры» стали влиятельной политической силой. Возможно, такое будущее ожидает и украинские экопоселения.

СПРАВКА
Экопоселения широко распространены в Дании, Франции, Германии. Там много небольших деревенек с численностью не более 75 человек.
В Австралии, вблизи Национального парка Конондейл Рендж в провинции Куинсленд, расположилось первое пермакультурное поселение «Кристальные Воды». Пермакультура — это термин, примененный австралийским дизайнером, экологом и зоологом Биллом Моллисоном для обозначения системы «перманентного сельского хозяйства», работающего в гармонии с естественными процессами при минимальных затратах труда и без вреда для экологии.

В СНГ первые экодеревни появились в Подмосковье. Теперь они есть и вблизи Краснодара, Архангельска и Санкт-Петербурга.

ЖАЖДА ПЕРЕМЕН
Отчего вдруг горожане, молодые и продвинутые, стремятся вырваться из мегаполисов? Об этом спросила у социопсихолога, кандидата наук Регины ШЕВЧЕНКО.

— Возникновение экопоселений — явление не случайное, — считает она. — Причина тут в конфликтах, присущих нашему сегодняшнему обществу. Скажем, конфликт между потребностью чувствовать себя в безопасности, просто существуя, — питаясь простой пищей, утоляя жажду из доступных источников воды, и ощущением беззащитности, беспомощности в повседневности. Или еще один конфликт. С одной стороны, мы знаем, что природных богатств и просто воздуха хватит не только тебе, но и твоим детям, чувствуем потребность в красоте и ответственность за ее сохранность. А с другой — мы не можем повлиять на процессы, уничтожающие природу и ее способность к самообновлению.

Создание экопоселений — это социальное реформаторство, попытка сделать нашу жизнь безопаснее, человечнее, гармоничнее. Наше общество, как об этом когда-то пел Виктор Цой, жаждет перемен. Жаждет и сегодня. Конечно, эти люди — романтики. Есть ли у них решимость преодолевать серьезные и длительные трудности? Насколько прочны и ясно осознанны ими самими их убеждения? Ответы на эти вопросы могут дать только они сами.

Для успеха им нужны яркие лидеры, необходимо найти такое место в обществе, которое не приведет к социальной изоляции. Важно «вписаться» в сегодняшний социальный контекст, быть способным к полноценному общественному сотрудничеству и диалогу с другими формами общественной жизни.

Готово ли наше общество принять их позицию и в какой-нибудь форме поддержать ее? Только жизнь даст ответы на эти вопросы.

Анастасия РИНГИС
журналист (специально для «ВЕДОМОСТЕЙ»)

http://www.ecology.md